Открытая война между Россией и Украиной называется АТО - фото

Этот материал из числа исключений, которые попадают со стороны России. Неслучайно он написан корреспондентом русской службы Би-би-си.

То есть той медийной корпорации, которая на весь мир зарекомендовала себя поставщиком беспристрастной информации.

Это трезвый и правдивый взгляд из России, с которой Украина находится в состоянии войны.

Но ни официальный Киев, ни официальная Москва об этом не говорят и не признают этого.

Почему-то у нас принято говорить о каком-то АТО против каких-то террористов. И  «АТО» продолжается.

Почему война не называется войной?  

Павел Аксенов, корреспондент русской службы Би-би-си.

"Переходи, переходи, там такие нужны, будешь для них рыть окопы", - таксист, который дежурит около КПП на границе России и Украины, ждет клиентов, которых нет. Ему жарко и скучно, он рад разговору.

Мне интересно, неужели так просто можно пересечь границу?

"От 18 до 55 лет - туда пустят, назад нет", - говорит он, но непонятно, то ли он продолжает шутить, то ли уже серьезно.

Вопрос "Кому в Украине нужные окопы?" его смущает: "Нашим, или этим, ну, кто там кто, я уже не знаю". Он уже точно не шутит.

Поток людей через границу потоком назвать сложно - это, скорее, тонкий ручеек. Люди переходят границу, кого-то встречают родственники, кто-то отправляется в лагерь для беженцев, который за 10 км.

Многие не хотят говорить с журналистами, другие наоборот - охотно рассказывают свои истории.

Эти истории похожи. "Сидели дома, начали обстреливать, начали погибать люди, потом решили выезжать. Сосед на машине отвез до границы, и вот мы здесь", - говорит женщина, которая стояла с дочкой и внуком на КПП. За ними приехала машина с русскими номерами.

Другие рассказали, что ехали из Краснодона наугад, что хотят попасть в лагерь беженцев, откуда их потом отправят на протяжении нескольких дней в другой русский город, чему они не очень рады - боятся, что попадут в глухомань, но надеются на лучшее.

Повышенное внимание со стороны журналистов, которые здесь оказались совсем по поводу другого, для них странное и неожиданное.

Журналисты в ожидании автоколонны, которую Россия направила к украинской границе.

Не привлекать внимания

Машины стоят огромным лагерем в 35 километрах от КПП в ожидании решения вопроса верификации груза Красным Крестом - по договоренности, представители этой организации должны проверить каждую машину и сопровождать ее к месту назначения.

Колонна разместилась в чистом поле - несколько рядов белых машин заняли большую площадь.

Грузовики охраняет полиция, не подпускает к ним журналистов и других посторонних лиц. Между тем, ряды белых фур, которые стоят под солнцем - достаточно нудное зрелище, тем более, что рядом происходят более интересные события.

Дорогой около поля постоянно ездят военные машины.

Если бы кто-то захотел сегодня избежать внимания полиции в этом пограничном районе, то ему следовало бы просто взять автомобиль зеленой защитной расцветки и снять с него номера - такая машина точно не привлечет внимания.

Грузовик или простой "уазик" - без номеров ему гарантировано свободное передвижение по дороге.

Военные машины заполнили все дороги в этом районе - в одиночку и колоннами, грузовики с тентами, открытые бортовые платформы, тягачи с прицепами, заправщики, бронетранспортеры, легкие "уазики". . .

Очень редко их можно встретить в сопровождении Военной автомобильной инспекции или Госинспекции безопасности дорожного движения - даже зенитно-ракетный комплекс "Панцирь-С", который мы встретили под русским Донецком, ехал (в сторону украинской границы) на приличной скорости абсолютно один. Конечно, без номеров.

Другой КРАЗ, как рассказали мне военные эксперты, перевозил транспортные контейнеры для ракет комплексов "Бук". Еще два грузовика везли двигатели для танков Т-64.

Ничего странного?

Самым странным в этом массовом движении - уверенность водителей в том, что в этом нет ничего странного.

КАМАЗ с выбитой фарой и бронированным модулем вместо кузова (без номеров) весело сигналит нам - тем кто снимает его на камеру, водитель улыбается и машет рукой.

Никто не догадывается прикрыть брезентом груз в кузове другой машины, зенитно-ракетную установку перевозят без сопровождения.

Такое ощущение, что кроме иностранных журналистов, оказавшихся в этом районе из-за колонны, которая приехала из Подмосковья, никого эти военные перемещения не удивляют. "Так война же", - говорит продавец в магазине. На вопрос, кто с кем воюет, он ответить не может.

Война кажется просто каким-то естественным состоянием, детали никакой роли не играют. Война - как мир, но повсюду ездят военные машины.

Отец Олег - из Москвы. Он приехал освящать груз из автоколонны, его тут же обступили люди. Среди них и беженцы, и крепкие мужчины средних лет в камуфляже. Из его речи видно, что его сильно волнует все услышанное и увиденное здесь, он переживает за людей, с которыми разговаривал.

Я спрашиваю у священника, кто все эти люди, с которыми он говорил, и отец Олег отвечает: "Граждане Украины, обычные люди, рабочие, которые оказались в этой политической ситуации, стали разменной картой среди чьих-то амбиций".

"Часть из них взялась за оружие с одной стороны, часть с другой. . . Полное непонимание, полная путаница", - считает он.

Увеличить

Увеличить

Увеличить