Синдром АТО – так ли страшен черт, как его рисуют, и что делать близким фронтовика

Домой с Восточного фронта возвращаются сотни черниговцев. Невероятно трудно передать, что наши ребята пережили на этой жестокой войне. Постоянные обстрелы, потеря боевых побратимов, плен или же ранение: все это налагает тяжелый отпечаток на психику воина.

Не секрет, что после ужасов войны многим из них трудно вернуться к мирной жизни.

Синдром АТО: по аналогии с афганским и вьетнамским синдромами уже за 2-3 месяца предрекают подобные расстройства и большинству наших воинов.

Правда ли это, а также как вести себя родным и близким военнослужащего, который вернулся с войны, мы узнали у руководителя черниговского отделения Кризисной психологической службы Татьяны Назаренко.

«Высокий Вал» уже писал о том, как эта женщина организовала действенную помощь 13 батальону территориальной обороны.

Кроме поддержки материальной, Татьяна вместе с коллегами организовала еще и скорую психологическую помощь прямо на фронте, так называемое «кризисное консультирование» под артиллерийскими обстрелами. Вернувшись из расположения батальона «Айдар», говорит Татьяна: нервы у многих воинов просто не выдерживают.

Они не первый месяц на войне, многие из них не были даже в отпусках. У нескольких бойцов она диагностировала риск развития посттравматического стрессового расстройства: человеческим языком это и будет синдром АТО. Первые звоночки – плохой сон, депрессия или же наоборот повышенная агрессивность.

«Это естественно. Побывать на войне и остаться тем, кем был до нее, – невозможно. Потери друзей причиняют немало боли. Боль, в свою очередь – агрессию. Есть случаи, когда мирные и хорошие парни, которые были в замечательных отношениях, начинают конфликтовать на ровном месте» - говорит Татьяна.

Психолог вспоминает историю бойца «Айдара» Богдана, которому наиболее угрожает развитие синдрома АТО. Он пережил двойной стресс: когда по договоренности с боевиками вызвался забирать остатки тел своих товарищей, его безоружного схватили террористы. К горлу Богдана приставили нож, а вокруг поставили автоматчиков. Вожак террористов с кавказским акцентом издевался над Богданом. Говорил, что это его земля и не хотел выполнять договоренности.

После пережитого Богдан стал замкнутым и агрессивным, и без помощи психолога ему не справиться с травмой.

По стандартам НАТО каждому участнику боевых действий необходимо пройти как минимум 30-часовой курс реабилитации. К сожалению, в Минобороны катастрофически не хватает психологов, учитывая количество мобилизованных.

Так что же делать в такой ситуации? Главное – не паниковать, утверждает Татьяна Назаренко.

По ее словам, к привычной жизни после войны вернутся больше 90 процентов воинов. Остальным, которые имеют риск развития «синдрома АТО», есть шанс помочь при правильной работе психологов.

«Единственное, что нужно понять родным и близким – фронтовику нужно дать время для адаптации, это очень важно. А бойцу объяснить, что все, что он чувствует после войны, - нормально» - говорит психолог. Существует несколько простых правил для родных и близких, которые ускорят процесс возвращения вашего Героя к мирной жизни. Ко всему, что сделал воин, нужно относиться с уважением и благодарностью, никогда не давать советы, однако в то же время не сюсюкать. Если он начинает говорить о войне – пытаться не перебивать, не осуждать и не оценивать те или другие поступки.

И главное – никогда не ставить вопрос наподобие «Как это убивать людей»?. Еще одно табу касается алкоголя: если боец сам хочет выпить – пусть выпьет. Однако громкое застолье по возвращению домой - нежелательно. К тому же и опасно для жизни.

Наилучшей разрядкой для родного человека станет с пользой и интересно проведенное время: на природе или же дома. В таких условиях уже за месяц ваш герой вернется к привычной жизни. Он никогда не забудет о войне, однако научится с этим жить. Главное – помочь ему это сделать.

ФОТО - Татьяны Назаренко из поездок в батальон "Айдар".